Виталий, 58 - 23 мая 2011 11:38

[COLOR=brown][SIZE=+1]Андрей Сигутин
Умеем ли мы слушать ближних?

«Господи, научи правильно, просто, разумно обращаться со всеми домашними и окружающими меня, старшими и младшими, чтобы мне никого не огорчить, но всем содействовать ко благу» (Из молитвы Оптинских старцев)
наше время взаимопонимание даже среди близких людей становится большой редкостью. К сожалению, и воцерковленные люди часто не могут договориться друг с другом. Конечно, можно заниматься самооправданием, мол, мы живем в последние времена, когда оскудела любовь. Возможно, это так. Однако и первые христиане считали, что живут в последние времена, но между собой все равно пребывали в единодушии и искренней любви, свидетельствующей о том, что они ученики Христа. Вот что о них сказано в Священном Писании: «И они постоянно пребывали в учении Апостолов, в общении и преломлении хлеба и в молитвах» (Деяния 2:42). Как видим, христиане пребывали в общении, к которому и мы призваны: «Не забывайте также благотворительности и общительности, ибо таковые жертвы благоугодны Богу» (Евреям 13:16). Правда, библейское значение слов «общение», «общительность» (а именно: «участие в жизни ближнего, помощь, забота о других» (см. «Греческо-русский словарь» Вейсмана) сильно отличается от современного. (Например, «общительный» в словаре Ожегова объясняется как «легко вступающий в общение с другими, не замкнутый»).

Увы, многие современные верующие в большей степени душевные, чем духовные. Поэтому, не затрагивая высшие сферы, попробуем на уровне «житейской» психологии понять: как нам, православным мирянам, научиться находить общий язык друг с другом, то есть стать более эффективными в общении.

Как правило, для многих «общаться» — значит много говорить самому. Но для достижения взаимопонимания важнее уметь слушать и слышать собеседника. Более того, внимательное слушание — это проявление уважения и любви к ближнему. Действительно, о каком уважении к человеку может идти речь, если во время разговора его постоянно перебивают и не дают высказаться. И здесь мы приходим к интересному наблюдению: оказывается, «смиренно и кротко» выслушать близких, детей или тех, кто ниже тебя «по рангу» — очень-очень тяжело. Виной тому наше эго, которое так и рвется вмешаться в речь собеседника (особенно, если его слова нас задевают), вставить что-то свое, заставить замолчать. Значит, тот, кто старается «самоотверженно» (забыв о себе) слушать ближних, самым естественным образом вырабатывает в себе мужество, терпение, выдержку, самообладание, а главное — сопереживание и сострадание. «Творческое» слушание сродни чтению увлекательной книги жизни человека, позволяющему понять и прочувствовать ее главного героя. К тому же тот, кто с неподдельным интересом слушает ближнего, сам растет духовно и нравственно, так как от любого человека можно научиться чему-то доброму и полезному. Не зря святые Отцы мудрого человека сравнивали с пчелой, летающей от цветка к цветку в поисках нектара; так же и он, замечая в каждом из людей самое лучшее, старается и в себе взращивать эту добродетель. Для христианина каждый человек ценен и интересен.

Неспособность «сердцем» выслушать другого происходит, с одной стороны, из-за нежелания сопереживать, сочувствовать, а с другой — из-за недооценки, уничижения окружающих. В этом смысле православное вероучение весьма способствует тому, чтобы во время общения мы внимательно слушали ближних, ибо живущему по Евангелию необходимо:

1) всю ответственность за события, происходящие с ним в жизни, брать на себя.

Стало быть, если я не могу с братом или сестрой во Христе найти общий язык, то кто в этом виноват в первую очередь? Ответ — очевиден.

2) почитать другого высшим себя, умнее, лучше, а значит, уважать мнение другого, его инаковость.

Нетрудно представить, насколько может измениться наше общение, если к каждому человеку мы будем относиться как к уникальной личности, единственной в своем роде.

Митрополит Антоний Сурожский замечательно сказал: «Для того, чтобы душевно подойти к человеку, нужно громадное внутреннее целомудрие, нужно быть в состоянии посмотреть на человека как на икону, на живую икону, к которой ты подходишь с глубоким уважением, с благоговением, и по отношению к которой ты будешь действовать, как действовал бы в храме по отношению к писаной иконе. То есть — молитвенно, благоговейно, чутко, смиренно, трепетно, прислушиваясь изо всех сил к тому, что в человеке есть, что он может сам сказать; но и к тому, что Дух Святой в нем совершает...» Как глубоко и гениально просто! В этом смысле показательно воспоминание владыки Антония: «Я одно время работал в психиатрической клинике; один больной провел там шесть месяцев и ни разу ни слова не ответил ни врачу, ни сестрам, ни приходившим родным. Я, припомнив беседу с одним психиатром, попросил начальника отделения дать мне возможность с ним сидеть. Я с ним сиживал три, четыре, пять, шесть часов подряд без единого слова — я просто сидел, и он сидел. После десяти дней или двух недель он вдруг ко мне обратился и сказал: „Зачем вы все эти дни и часы со мной сидите, в чем дело?“ И с этого началось его выздоровление, благодаря тому, что он смог с кем-то заговорить. Это психопатологический случай. Не все мы — патологические случаи в таком же смысле, но все мы замкнуты в себе» (из книги митр. Антония Сурожского «Жизнь, болезнь, смерть»).

3) думать о человеке хорошо, видеть его в положительном свете и ни в коем случае не осуждать.

Само собой разумеется, что, видя в ближнем только хорошее, мы с удовольствием будем слушать такого человека, чтобы понять его внутренний мир. Разговор — это не просто обмен информацией, а желание выразить свои чувства словами. Даже �

• 
• 
•