Канителька, 92 - 2 июня 2011 02:31

Грета Густафсон с детства слыла девочкой странной, нелюдимой и ужасно пугливой. Еще она была левшой. Семья была нищей, и крошку даже хотели отдать на воспитание богатым соседям. Но все-таки она осталась дома и после смерти отца в пятнадцать лет устроилась в галантерейный магазин, то ли продавщицей, то ли моделью в шляпный отдел, словом, за витриной ее, наконец, могли заметить разные люди.

И заметили – местный аристократ Макс Гампел не устоял перед холодной красотой наивной девушки и, окружив ее непривычными ухаживаниями, вскоре женился. Пробыв замужем совсем недолго, Грета затосковала и подала на развод. Причин видимых не было, как не было их и потом, в дни расставаний с ее следующими воздыхателями и поклонниками. Не было и объяснений. Ну, уставала она от отношений, от назойливой близости других людей, от необходимости соблюдать этикет и тесный семейный уклад.

Ей было всего шестнадцать, а через год холодную эту ундинистую красоту, широкий размах плеч и узкие бедра пловчихи заметил режиссер фильма «Бродяга Питер». Так она впервые появилась на экране в роли спортсменки, и вскоре ее стали приглашать сниматься и другие режиссеры.

В Голливуде она появилась в 1926 году, абсолютно непохожая ни на одну популярную кинодиву. На одной из шумных вечеринок, ее, отрешенную, безразлично курившую за стойкой бара, приметил режиссер Мориц Стиллер. В прозрачных ледяных ее глазах читалась загадка сфинкса. Так и прозвали ее потом в Голливуде эти ловкие набриолиненные парни и эти завистливые шустрые брюнетки, с алыми кукольными губами и черными загнутыми ресничками.

Недолго думая, Стиллер пригласил юную деву сниматься, и заодно придумал ей шикарный псевдоним – Гарбо. Коротко, красиво и не столь занудно, как с этим свистяще-шипящим «ф». Она согласилась.

А что ей оставалось делать? Да и что у нее было? Чемоданчик со сменой белья и двумя невзрачными платьицами, две кокетливые шляпки – в память о родном магазине, и ни единого заказчика, т.е. ни одного знакомого на сотни километров. Ее белесые ресницы по ночам не просыхали от слез, ее английский был непонятен и странен. Первый фильм со Стиллером назывался «Поток». Отзывы критики были утешающие, и совсем скоро бурный поток понес мисс Гарбо по крутым валунам голливудской жизни.

«Плоть и дьявол»
Страдая от своей эмоциональной настороженности, Грета старательно примеряла перед зеркалом чужие эмоциональные состояния. В жизни она по-прежнему оставалась холодной русалкой, и никакие блистательно исполненные роли ни на йоту не приблизили актрису к нормальной женской жизни. Ни один актер не мог похвастать близостью с ней.

В картине «Плоть и дьявол» она снималась с красавцем Джоном Гилбертом (на снимке), самым популярным актером немого кино после смерти Рудольфо Валентино. Шлейф записного сердцееда тянулся за ним много лет. Гретой он был покорен без всякого усилия с ее стороны. Пришла, обожгла ледяным взглядом и совершенно неожиданно согласилась переехать к нему. Но «к нему» тоже было странным. Джону пришлось выстроить рядом со своим домом отдельный коттедж для возлюбленной. Там, в тени привычных скандинавских сосен, она принимала редких гостей, но в основном уединялась и, кажется, медитировала.

Гилберт осторожно стал настаивать на женитьбе, Гарбо слабо сопротивлялась, но в один прекрасный момент неожиданно ответила согласием. Изумленный и покоренный Джон занялся приготовлениями к свадьбе. Невеста по-прежнему не участвовала в повседневных хлопотах, позволяя задаривать себя подарками и громадными охапками цветов.

Она все-таки снова сыграла свою любимую роль – неожиданно исчезла из миленького коттеджа, как раз накануне объявленной свадебной церемонии. Никто не мог понять, что послужило причиной бегства. Она возвратилась, когда страсти и толки уже улеглись, ничуть не жалея бедного Джона. Ему сильно не повезло, этому безжалостному бонвивану. А тут еще звуковое кино потеснило Великого немого, и голос Гилберта оказался несоответствующим блестящей внешности. Не следовало, все-таки, не следовало ему так жестоко бросать свою прежнюю жену, актрису Беатрис Джой на последнем месяце беременности.

Весной 1929 года имя Греты Гарбо впервые упоминается рядом с именем восходящей звезды, немецкой актрисы Марлен Дитрих (на снимке). Две голливудские студии МГМ и «Парамаунт» соперничали между собой, заключив контракты с двумя прекрасными европейками. Обе – платиновые блондинки с высокими скулами и светлыми глазами. Обе говорят по-английски со странным акцентом, обе несут ореол таинственности и, наконец, обе – безмерно талантливы.

Было еще одно сходство – обе были дружны с писательницей [B]Мерседес Де Акоста[/B] (на снимке), известной своими нетрадиционными взглядами на женскую дружбу. Отношение Греты к сексуальным меньшинствам вообще проявилось довольно давно. Еще в юном возрасте она дерзко заявила о нем, появившись на похоронах великого кинорежиссера Фридриха Мурнау в числе одиннадцати смельчаков, отважившихся признаться в гомосексуальных наклонностях.

Мерседес Де Акоста

Марлен Дитрих, вспоминая, как великолепно смотрелась она сама во фраке и цилиндре, удивленно замечала: «Гарбо в мужской одежде выглядела кошмарно – что очень странно, потому что все говорили, что она из герл-скаутов».

Как бы то ни было Грета нежно подружилась с Мерседес Де Акоста.

По воспоминаниям самой Дитрих, Грета оказалась жуткой скупердяйкой, чуть ли не морила возлюбленную голодом, да еще и «крутила на стороне», по выражению объективной немки. И однажды она настолько жестоко обошлась с этой несчастной латинянкой, что Марлен просто не могла не утешить бедняжку. «Жестокую шведку» сменила «блестящая аристократка» – рассудили в Голливуде, ненадолго отвлекаясь от обсуждения кинематографических шедевров.

Марден Дитрих

Но все-таки Мерседес – «Рафаэль» на многие годы оставалась самой верной подругой Греты. Розовые фиалки – цветы, символизирующие лесбийские отношения, упоминались ими в письмах друг другу. Послания эти с грифом «Секретно» долго хранились в архиве, но и открытые, не прояснили загадки «сфинкса» Гарбо. Казалось, не было в этих строчках ничего от истинных чувств. Только словечки «моя сладкая», «мой мальчик» – банальный набор из лексикона двух любительниц розовых фиалок.