Andrew, 52 - 30 апреля 2013 11:04

Историкам и политтехнологам еще предстоит разобрать тот вклад, что внесли наследники Райкина в распад СССР. Может быть и я внесу свои пять копеек в этот анализ, но не сейчас. Сейчас я хочу вспомнить о том, что евреи были разными, и кроме тыловых крыс, за которых проливали кровь русские, были и евреи-асы передовой, об одном из них - командире разведроты рассказывал мне мой дед.

Надо заметить, что даже в перестроечную эпоху, евреи-авторы выдавали порой такое, что никак не укладывалось в русло всеобщего декаданса. Очень показательно в этом плане творчество Александра Розенбаума. И говорю я не о том "казацком цикле", что вошел в песенную классику 90-х, а всего лишь об одной более ранней, незаслуженно забытой песне.

Вот ее бы, в преддверри 9 мая мне бы и хотелось вспомнить. Не стоит осуждать Розенбаума за то, что он не следовал традиционному героическому пафосу, в те времена он не цеплял людей. Но то, что было написано им, оно по своей сути ложилось лишь в русло русской ментальности и 91-м, тогда, когда народ не знал, что он играет с властью в поддавки, когда он искренне верил в то, что совершает героический рывок... Вот тогда, пожалуй и был краткий звездный миг этой песни.

Если сравнить ее внутренний надрыв с пафосом "белоленточной" псевдоромантики, этой "революцией норковых шуб", станет очевидна та ментальная пропасть, что пролегает между русским человеком и московским пустым бамбуком, выросшим за последние 20 лет.
20 лет назад под танки ложились не шуточным образом и не обнюхавшись кокаина. Не о своей шкуре люди думали и не о сытой жизни западного буржуа,которая казалось чем-то вторичным. Нашим "дельфинчегам" никогда не дорасти до уровня тех людей, что вершат историю, пусть даже в качестве марионетки. Идеология потребления, "бабла побеждающего зло" не порождает камикадзе - это аксиома.

Я по совести указу
Записался в камикадзе,
С полной бомбовой загрузкой лечу.
В баках топлива до цели,
Ну а цель, она в прицеле,
И я взять её сегодня хочу.

Рвутся нервы на пределе,
Погибать так за идею,
И вхожу я в свой последний вираж.
А те, которые на цели,
Глядя ввысь, оцепенели,
Знают, чем грозит им мой пилотаж.

Парашют оставлен дома
На траве аэродрома,
Даже если захочу, не свернуть.
Облака перевернулись,
И на лбу все жилы вздулись,
И сдавило перегрузками грудь.

От снарядов в небе тесно,
Я пикирую отвесно,
Исключительно красиво иду.
Три секунды жить осталось
И не важно, что так мало,
Зацветут мои деревья в саду.

Не добраться им до порта,
Вот и всё, касаюсь борта,
И в расширенных зрачках отражён
Весь мой долгий путь до цели,
Той, которая в прицеле,
Мне взрываться за других есть резон.

Есть резон своим полётом
Вынуть душу из кого-то
И в кого-то свою душу вложить.
Есть резон дойти до цели,
Той, которая в прицеле,
Да потому что остальным надо жить.

А о нынешних героях спето так. :D

Вперёд, друзья! Вперёд — пора настала!
Канун исхода празднует народ.
Еврейское казачество восстало —
В Биробиджане был переворот.

В казачий круг сошлись мы втихомолку,
Блюдя законы всех великих смут.
Прикрыли мы папахами ермолки
И к сёдлам приторочили Талмуд.

Никто не шёл на должность атамана —
Ведь атаман поскачет первым в бой!
Потом избрали Лёву Пейзермана,
Он взял за это денег Б-же ж мой!

А есаулом выбрали мы Каца
За твердость духа и огромный нос.
Он в знамя нам не разрешал сморкаться
И отвечать вопросом на вопрос.

Вот грянул бой — а что мы можем сделать?!
Кругом враги — а вдруг они сильней?!
Свои ряды мы развернули смело
И вороных пришпорили коней.

Мы мчались в тыл, как полем черный вихрь,
Решив, что смерть не люба казаку.
Как развевались пейсы наши лихо,
Сплетаясь с гривой конской на скаку!

Наш атаман догнал нас на кобыле:
„Я умоляю в бой вернуться вас!“,
А кони были в перхоти и в мыле,
И казаки не слухали приказ.

Тут вышел Кац: „Шалом, браты казаки!
Кто в бой пойдёть — представлю к орденам!
А тот, кто откупился от атаки,
Тот подвозить снаряды будет нам!“

Мы не сдались… на уговоры эти —
Там пулемёт, а кто у нас герой?!
Наш Рабинович скрылся в лазарете,
Сказав, что ранен прямо в геморрой.

На нас врагов надвинулась лавина:
Ряды штыков, огня свинцовый шквал!
Мы защищали нашего раввина —
Он бойко нам патроны продавал.

Но враг силён — и были мы разбиты,
Едва успевши распродать обоз.
Мы записались все в антисемиты —
Так был решён еврейский наш вопрос. :D