Моя старшая сестра Ольга работала в ресторане. С восьми утра и до восьми вечера, иногда и дольше. Зато должность руководящая. Но вот незадача: однажды в субботу на складе ресторана прорвало трубу. При этом муж сестры, военный моряк, был на службе, а Наташе, моей племяннице, едва сравнялось четыре годика. Она хорошая, улыбчивая девочка, сама убирает кубики в коробку и больше не рисует дорогущей маминой помадой на обоях и зеркале. Оля посадила Наташку перед собой и все ей рассказала. – Я буду звонить тебе каждые полчаса, — сказала она Наташе. – Халасо,- кивнула та. Целый день ребенок играл, — выстраивал плюшевых зверушек и кукол длинными хороводами по квартире. Пластмассовый клоун в колпаке, за ним кукла в чепчике, за ней розовый заяц, за ним кудрявая собака без глаз. А мама звонила каждые полчаса: - Как у тебя дела? - Халасо, — отвечала Наташа. - Ольга Петровна! – кричали со склада. – Куда мешки? И что делать с сахаром?! Ольга Петровна бросала трубку и бежала на склад, — таскать мешки с мокрым сахаром. Свечерело. - Как у тебя дела? - звонила сестра домой. - Халасо, — отвечала Наташа. - Огонек маленький, значит мама придет. И будет счастье. - Какой огонек? – забеспокоилась сестра. - Халосый, — спокойно отвечала девочка. – Он всегда есть. - Ольга Петровна! – звали со склада. – Последнее-то куда? Остатки-то?.. Когда Оля вернулась домой и открыла дверь, она чуть не сшибла Наташу, которая сидела тут же, у самой двери, на табуретке. В квартире было темно, свет включить ребенок просто не догадался и принял спустившееся сумерки как данность. Наташа сидела на табуретке и смотрела в замочную скважину, через которую в квартиру пробивался свет. Сидела и спокойно ждала маму, а когда Оля вошла, — бросилась ей на шею с радостным криком: - Мама, счастье мое! И столько было радости, что сомнений не осталось – это оно, счастье! Собственной персоной. Так оно и есть, счастье маленькой девочки - мама пришла!
