котяра, 58 - 10 января 2008 02:50

Если дуализм, дилемма, оппозиции неразлучны с мужчиной, то женщине свойственна двойственность естественная что дает куда лучшую устойчивость и сбалансированность, потому в земной стихии женщина «у себя дома». Она суть медиа меж землей и луной. Подъем и спад грудей зависят от луны, первые регулы аналогичны новолунию, последние – ущербу. Пенис, истолкованный как увеличенный клитор, опосредованно слушается лунных фаз. В полнолунии, в диком лесу неистово-похотливые фавны гоняются за голыми и стыдливыми нимфами – на улицах современного города подобное зрелище было бы скандалом.
Возбужденный член неприличен всегда, кроме пиковых случаев, колыхание обнаженной женской груди неуместно, возможно, на собраниях, хотя...вспомним «Свободу на баррикадах» Делакруа.
Благодаря книге И.Я.Бахофена «Материнское право» нам немного известны отношения полов в античном мире. Равенство достигалось весьма просто – каждый следовал своей природной ориентации. Генада «один» диктует мужчинам созерцательный покой или кинезис, но не то и другое вместе. Арнстотель и Александр Великий, философ и воин – возможные мужские ипостаси.
Философ не должен иметь жены и детей, собственность воина – конь и копье. Воину не возбраняется женитьба, но в таком случае надобно оставлять военную добычу женской родне.
Он естественно бездомен, естественно неимущ, его удел – просто быть. Н.С.Гумилев «Возвращение Одиссея»:

Ну, собирайся со мною в дорогу
Юноша светлый, мой сын Телемах!
Надо служить беспощадному богу,
Богу Тревоги на черных путях.

Это после избиения женихов и в перспективе спокойной супружеской жизни. Но верность Пенелопы, богини ткачества, еще страшней коварства Цирцеи, потому что она нежно и непреодолимо лишит Одиссея героизма, то есть фаллической силы.

Согласно генаде «два», женщина должна иметь и быть.
Однажды (Бахофен и другие историки не уточняют когда) женщинам надоело возделывать землю и воспитывать детей, они сели на коней и взялись за копья. Мужчин потянуло к земле, собственности, власти над женщинами и детьми. Противоестественная фиксация.
И началась яростная борьба полов – отцов и матерей, братьев и сестер и т.д. Андрократия или гинократия. Борьба продолжалась с переменным успехом, пока с помощью буржуазного сословия женщины не одержали решительной победы. Это вовсе не означает тотального приоритета в семье и обществе, но мобильность и целеустремленность женщины и нарастающий дуализм мужского сознания.
Солнце померкло, а луна засияла. Ориентация общества изменилась и мужчины оказались совершенно неготовы к новой ситуации. Война, как радикальное выяснение рыцарских отношений, охота, как рекогносцировка и рискованный динамизм, смертельно опасные навигации, - всё это уступило место банкирским конторам и прагматическим разработкам. Но подобные «цветочки» только предвестили настоящий кошмар.
Из-за монотонной механической работы и оседлого пребывания в мегаполисах у большинства мужчин, словно у диких самцов в неволе, полностью расстроилась сперматическая регуляция, что привело к нервическим взрывам сатирического возбуждения и бессилия, к тривиальному и унизительному сексуальному рабству. Женщины привыкли, что их постоянно «хотят», что природный враг ползает у их ног. «Чем я хуже мужчины? » девятнадцатого века сменилось «я во всех отношениях лучше, умней и талантливей этой похотливой обезьяны». И поскольку поблек мужской эстетический идеал, предполагающий принцип «единого», пленительно красивый герой постепенно исчез даже с экрана. Стандартно-рекламная красота - акциденция современной деловой особи. Мужчины? Пока ученые не изготовили «синтетической спермы», надобно дрессировать «носителей детородного члена», дабы этот орган не причинял слишком много хлопот. Всякая женщина может стать более или менее красивой, ибо «красота» пристала «прекрасному полу», а мужчины…Пусть у «них» волосатые ноги и грудь, жалкие ягодицы, дряблый толстый живот, под которым болтаются большие тестикулы и сморщенный маленький пенис (в эрекции он смотрится еще отвратительней), деньги и репутация – вот «их» красота. «Они» весьма очаровательны в амплуа юмористов и клоунов и просто великолепны в качестве образцовых работников.
Генада «два» не составлена из двух единиц, она не понимает единицы и нечетных чисел. Вот почему неразрешимые мужские дилеммы: либо-либо, перекресток, бог и дьявол, правда и ложь смешны в «равноправии и равнолевии» двух сосков, двух лопаток (голуби Венеры), двух кокетливых ямочек над попой (мембраны Венеры), то есть крайне чувствительных природных антенн эротической анатомии.
Униженное самолюбие, пьяная похвальба или истерическое покаяние, дрожь мужских пальцев на застежке лифчика, женское «скорей, мне некогда» или «будешь хорошо себя вести, тогда посмотрим» и прочее в этом роде – всё это напоминает финал «Сказки про котика Шпигеля» Готфрида Келлера. Когда колдун Пинайс, едва дождавшись конца свадебного пира, влетел в спальню, то вместо девицы с дивной грудью и попой, нашел он на постели старуху-бегинку. Она исхлестала его розгой и заставила колдовать день и ночь. Котик Шпигель, встречая иногда на улице измученного колдуна, участливо спрашивал: всё работаете, герр Пинайс, всё работаете… 8)

Если мужчина никогда не лжет женщине, значит, ему наплевать на ее чувства. !) !) !)

• 
• 
•