Leo, 42 - 25 сентября 2006 22:52

Привет, дружище
Дружище, вон, смотри. Видишь, восемь человек идут гуськом по лесной тропинке? Ты, может, думаешь, гуляют? Так нет, к станции идут. Через лес тут короче. На трех увальней здоровенных не обращай внимания. Тройняшки они, а ума на троих как у одного младенца. Вот и топают, открыв рот, пуская слюну и землянику под ногами разглядывая. Ты лучше погляди, кто процессию возглавляет. Это Зюльнара Газизовна, первая в мире женщина-водитель маршрутного такси. В свой второй рабочий день, буквально пять минут назад она нетвердой рукой (пьет потому что) направила машину в объезд пятикилометровой пробки перед железнодорожным переездом. Тут, в принципе, часто водители объезжают, но Зюльнара Газизовна про глубокую яму слева от дороги не знала, вот все и идут теперь к станции пешком.

Витька косой, смотри, за бок держится. Наверное, ребро сломал. Но это не страшно. Он привычный – каждый месяц ломает. Ты, может, думаешь, бьют его? Так нет, он сумасшедший просто. Каждое второе число сводит счеты с жизнью – выбрасывается в окно своего второго этажа на клумбу цветочную. Результат довольно стабильный – ни одного не ломаного ребра уже нет. Так что пусть себе держится за бок. У всех остальных тоже довольно серьезные ушибы, синяки и ссадины. Кроме нашей деревенской дуры Машеньки, конечно. Машенька всю дорогу ехала, высунувшись по пояс в правое окно маршрутки, громко ржала и ловила ртом комаров. Поэтому когда машина стала заваливаться на левый бок, Машенька схватилась руками за ближайшую ветку, и ее из салона выдернуло. Только коленки немного поцарапала, и все.

А из-за кустов за процессией наблюдает странный мужик восточной наружности. По пояс голый в синих штанах и с вороньим пером в волосах. Смотрит и все время повторяет: «Так-так. Так-так». Ты, может, думаешь, я знаю, кто это? Так нет, хотя догадываюсь. Тут у нас по весне директор местной фабрики по производству корейских прозрачных зажигалок с таджиками-гастарбайтерами у себя на даче в покорение конкистадорами индейцев играл. Наверное, потеряли одного. У него взгляд, смотри, какой-то безумный. Впрочем, не удивительно, директора-то еще два месяца назад увезли в сумасшедший дом на освидетельствование, а этот все бродит. Индеец, блин. О, пошел куда-то. «Так-так. Так-так». Черт с ним.

Гляди, прямо в том месте, где стоял индеец, из земли вырастает человеческая голова! За ней вырастают широкие плечи, длинные руки, торс и вообще все остальные части человеческого тела, закутанные в камуфлированную военную форму, кирзовые сапоги и маскировочную плащ-палатку. Это Андрюша. Партизан наш местный. За индейцем, похоже, следит, подозревая в нем шпиона и врага родины. Ты, может, думаешь, он после армии умом тронулся, война там, горячие точки? Так нет, он давно такой. С рождения. А в армии его землянки копать научили и в лесу прятаться. Тоже ушел. Ну и ладно.

А если посмотреть от того места, где были Андрюша с индейцем, вглубь, так сказать, земли, то там пещера, в которую прямо сейчас через узкий лаз ползет лысый мужик. Это наш местный депутат, он думает, что прилетел с Венеры. Хотя на самом деле приехал из Пензы, завидуя превосходству Подмосковной электрификации над пензенской. Ты, может, думаешь, мы умалишенного в депутаты выбрали? Так нет, он здоровый приехал. Здесь уже головой двинулся. Не знаю почему, может кислорода слишком много. В пещере его, кстати, ждут трое. Это все его нынешние соратники, и весь его электорат на следующих выборах. Тоже психи, конечно же. Один с Марса, два с Меркурия.

Если подняться обратно на поверхность, но через другой лаз, то можно увидеть мужика в панаме, длинном плаще и болотных сапогах. Ты, может, думаешь, опять сумасшедший? Так нет, грибник. Белые собирает, подосиновики и подберезовики. Двадцать лет назад вышел из дома с тех пор так и ходит по лесу. Ему жена обед и ужин под елку приносит и оставляет – он к людям не подходит, боится. Все ищет и ищет грибы, пока не нашел. Еще бы, у нас в окрестностях грибов отродясь не было. Хоть двадцать лет ищи, хоть сто. Ой, чего это он в лес, ломая кусты, побежал? А, ну да. Процессия как раз до него дошла, тут же тропа до стации тоже проходит. Испугался.

Ты, может, думаешь, я что-то необычное рассказываю? Так нет, дружище, это жизнь. Какая уж есть, другой у нас нету. Или, может, думаешь, что у нас тут здоровых совсем не водится? Так нет, да вон хоть в процессии – целых двое! Петрович, например, очень тихий, хоть и контуженый. Ничего такого, ну, подумаешь, голым иногда по двору бегает, Это мелочь. Ну, или вот я. Тоже на станцию с ними иду. В город надо ехать, в диспансер неврологический на профилактику. Доктор говорит, я приступами агрессии страдаю. Но это ошибка, я здоров. Я этому доктору после диагноза от обиды два ребра сломал. А потом ничего, привык. Раз в две недели как на экскурсию катаюсь – утром в диспансер, а потом полдня гуляю, справка-то для работы уже есть. А ты чего молчишь? Чего молчишь?! Ты что, не веришь, сука?! А, извини, ты же глухонемой идиот от рождения. Чего я с тобой вообще разговариваю? В маршрутке, наверное, головой ударился. Ладно, вон и станция уже. Бывай, дружище.

• 
• 
•