| Добро пожаловать на один из крупнейших сайтов знакомств для общения и отношений в сети интернет. На нашем ресурсе Вы можете найти новых друзей или крепкие отношения, случайные связи или настоящую дружбу. Обширная база анкет наших пользователей, поможет Вам найти именно того человека, которого Вы не смогли встретить раньше. Регистрируйтесь бесплатно на нашем сайте знакомств и получайте полный доступ ко всем его возможностям. |
Наверх
Виконт, 42 - 18 января 2007 00:31
Ночное.
По ночам, читая других и беспросветно сражаясь со ставшими от разнообразия чувств неповоротливыми словами и строчками, можно клясть неподъемное бремя, взваленное без спросу и позволения на не подлежащие таким мантиям плечи – бремя графомана, когда голова и грудь рвутся изнутри под напором того, что сказать хочется, сказать надо, непременно надо – проартикулировать, нацарапать, бросить в равнодушную к этим потугам и заполненную полудремой комнату, целый узкий мир – бедный Страшила, огородное пугало ты, и век твой – сидя на колу лишенного таланта вопить на обнаглевших ворон, толстых, жирных, измазанных чернилами и гелем ворон…
По ночам, в неверности окружающего и зыбкости окружаемого, в пустоте собственного мира, где отточенные аргументы и яркие образы, случайно выхваченные без системы и смысла, вроде обрывка синей ленты или стеклянного шарика, разбиваются об отсутствие, о вязкое марево возможного, но несовершенного, с особенной щемящей болью несовершенного – теперь уже никогда, - они разбиваются на мириады тонких алмазных игл, опадающих невидимым кометным дождем – и алыми пунктирами очерчен их путь – по рукам, по глазам, по сердцу, по цветам и чувствам, словам и губам – о, быстро проходящее удовольствие: хоть так, но вроде бы жил, думал, сказал…
По ночам, когда самоирония и четкое знание: невозможно, устав полосовать острой бритвой по едва шевелящейся массе реального, отправляются в угол вместе с одежной – спать, набираться сил – поднимает голову калечный урод, и, мыча что-то невразумительное себе под нос, прыгает, скачет по лунной дорожке, неумело пытаясь жонглировать звездами – чтобы с обиженным недоумением посмотреть на новый обрубок – пальца, руки, головы – упавший от страстного, язвительно-томного и до смерти живого касания – луны, звезд, воздуха, теней, а затем снова начать этот нелепый танец мраморного куска под неподвижным резцом, пока не расточатся – в пыль, в мел, в искрящийся звездный порошок, исчезающий в темноте бесконечности от броска могучей щедрой руки – лети! я не живодер, чтобы давать тебе жизни…
И оборотень со стеклянными глазами и царским венцом под подушкой, возлежащий на всемирном троне покоя, с некоторой натугой сведет каменные веки на мгновение и отпустит их на волю: новое представление. Allez!
По ночам…
По ночам, читая других и беспросветно сражаясь со ставшими от разнообразия чувств неповоротливыми словами и строчками, можно клясть неподъемное бремя, взваленное без спросу и позволения на не подлежащие таким мантиям плечи – бремя графомана, когда голова и грудь рвутся изнутри под напором того, что сказать хочется, сказать надо, непременно надо – проартикулировать, нацарапать, бросить в равнодушную к этим потугам и заполненную полудремой комнату, целый узкий мир – бедный Страшила, огородное пугало ты, и век твой – сидя на колу лишенного таланта вопить на обнаглевших ворон, толстых, жирных, измазанных чернилами и гелем ворон…
По ночам, в неверности окружающего и зыбкости окружаемого, в пустоте собственного мира, где отточенные аргументы и яркие образы, случайно выхваченные без системы и смысла, вроде обрывка синей ленты или стеклянного шарика, разбиваются об отсутствие, о вязкое марево возможного, но несовершенного, с особенной щемящей болью несовершенного – теперь уже никогда, - они разбиваются на мириады тонких алмазных игл, опадающих невидимым кометным дождем – и алыми пунктирами очерчен их путь – по рукам, по глазам, по сердцу, по цветам и чувствам, словам и губам – о, быстро проходящее удовольствие: хоть так, но вроде бы жил, думал, сказал…
По ночам, когда самоирония и четкое знание: невозможно, устав полосовать острой бритвой по едва шевелящейся массе реального, отправляются в угол вместе с одежной – спать, набираться сил – поднимает голову калечный урод, и, мыча что-то невразумительное себе под нос, прыгает, скачет по лунной дорожке, неумело пытаясь жонглировать звездами – чтобы с обиженным недоумением посмотреть на новый обрубок – пальца, руки, головы – упавший от страстного, язвительно-томного и до смерти живого касания – луны, звезд, воздуха, теней, а затем снова начать этот нелепый танец мраморного куска под неподвижным резцом, пока не расточатся – в пыль, в мел, в искрящийся звездный порошок, исчезающий в темноте бесконечности от броска могучей щедрой руки – лети! я не живодер, чтобы давать тебе жизни…
И оборотень со стеклянными глазами и царским венцом под подушкой, возлежащий на всемирном троне покоя, с некоторой натугой сведет каменные веки на мгновение и отпустит их на волю: новое представление. Allez!
По ночам…
Добавить комментарий
Комментарии: 0
